Неточные совпадения
Разговор этот происходил утром в праздничный день, а в полдень
вывели Ионку на базар и, дабы сделать вид его более омерзительным, надели на него сарафан (так как в числе последователей Козырева учения было много женщин), а на груди привесили дощечку с надписью: бабник и прелюбодей. В довершение всего квартальные приглашали торговых
людей плевать на преступника, что и исполнялось. К вечеру Ионки не стало.
ИЗВЕСТНО,
какое опустошение производят клопы, блохи и т. д.
НАКОНЕЦ НАШЛИ!!!
Предприимчивые
люди вывезлис Дальнего Востока и т. д.
И я с помощью добрых
людей выведу их; но если опять роды»…
Потом стали представляться ей вопросы более отдаленного будущего: как она
выведет детей в
люди.
— Поэтому для обрусения инородцев есть одно средство —
выводить как можно больше детей. Вот мы с братом хуже всех действуем. А вы, господа женатые
люди, в особенности вы, Степан Аркадьич, действуете вполне патриотически; у вас сколько? — обратился он, ласково улыбаясь хозяину и подставляя ему крошечную рюмочку.
Одним словом, я
вывожу, что и все, не то что великие, но и чуть-чуть из колеи выходящие
люди, то есть чуть-чуть даже способные сказать что-нибудь новенькое, должны, по природе своей, быть непременно преступниками, — более или менее, разумеется.
Это хоть и случается, в особенности когда
человека из последнего терпения
выведешь, но во всяком случае редко.
Ну, думал ли ты, ваше благородие, что
человек, который
вывел тебя к умету, был сам великий государь?
Французские романсы вам поют
И верхние
выводят нотки,
К военным
людям так и льнут,
А потому, что патриотки.
Гоголь и Достоевский давали весьма обильное количество фактов, химически сродных основной черте характера Самгина, — он это хорошо чувствовал, и это тоже было приятно. Уродливость быта и капризная разнузданность психики объясняли Самгину его раздор с действительностью, а мучительные поиски героями Достоевского непоколебимой истины и внутренней свободы, снова приподнимая его,
выводили в сторону из толпы обыкновенных
людей, сближая его с беспокойными героями Достоевского.
— А ты уступи, Клим Иванович! У меня вот в печенке — камни, в почках — песок, меня скоро черти возьмут в кухарки себе, так я у них похлопочу за тебя, ей-ей! А? Ну, куда тебе, козел в очках, деньги? Вот, гляди, я свои грешные капиталы семнадцать лет все на девушек трачу, скольких в
люди вывела, а ты — что, а? Ты, поди-ка, и на бульвар ни одной не
вывел, праведник! Ни одной девицы не совратил, чай?
Он, по-моему,
человека из подполья, — Достоевского-то
человека, —
вывел на свободу окончательно.
Несмотря на все эти причуды, другу его, Штольцу, удавалось вытаскивать его в
люди; но Штольц часто отлучался из Петербурга в Москву, в Нижний, в Крым, а потом и за границу — и без него Обломов опять ввергался весь по уши в свое одиночество и уединение, из которого могло его
вывести только что-нибудь необыкновенное, выходящее из ряда ежедневных явлений жизни; но подобного ничего не было и не предвиделось впереди.
Они с бьющимся от волнения сердцем ожидали обряда, пира, церемонии, а потом, окрестив, женив или похоронив
человека, забывали самого
человека и его судьбу и погружались в обычную апатию, из которой
выводил их новый такой же случай — именины, свадьба и т. п.
Он ли пьянством сначала
вывел ее из терпения, она ли характером довела его до пьянства? Но дело в том, что он дома был как чужой
человек, приходивший туда только ночевать, а иногда пропадавший по нескольку дней.
А оставил он ее давно, как только вступил. Поглядевши вокруг себя, он
вывел свое оригинальное заключение, что служба не есть сама цель, а только средство куда-нибудь девать кучу люда, которому без нее незачем бы родиться на свет. И если б не было этих
людей, то не нужно было бы и той службы, которую они несут.
— Ваша жена… черт… Если я сидел и говорил теперь с вами, то единственно с целью разъяснить это гнусное дело, — с прежним гневом и нисколько не понижая голоса продолжал барон. — Довольно! — вскричал он яростно, — вы не только исключены из круга порядочных
людей, но вы — маньяк, настоящий помешанный маньяк, и так вас аттестовали! Вы снисхождения недостойны, и объявляю вам, что сегодня же насчет вас будут приняты меры и вас позовут в одно такое место, где вам сумеют возвратить рассудок… и
вывезут из города!
К нам приехал чиновник, негр, в форменном фраке, с галунами. Он, по обыкновению, осведомился о здоровье
людей, потом об имени судна, о числе
людей, о цели путешествия и все это тщательно, но с большим трудом, с гримасами, записал в тетрадь. Я стоял подле него и смотрел, как он
выводил каракули. Нелегко далась ему грамота.
Ведь все эти люда — и Масленников, и смотритель, и конвойный, — все они, если бы не были губернаторами, смотрителями, офицерами, двадцать раз подумали бы о том, можно ли отправлять
людей в такую жару и такой кучей, двадцать раз дорогой остановились бы и, увидав, что
человек слабеет, задыхается,
вывели бы его из толпы, свели бы его в тень, дали бы воды, дали бы отдохнуть и, когда случилось несчастье, выказали бы сострадание.
У нее для всех обиженных судьбой и
людьми всегда было в запасе ласковое, теплое слово, она умела и утешить, и погоревать вместе, а при случае и поплакать; но Верочка умела и не любить, — ее трудно было
вывести из себя, но раз это произошло, она не забывала обиды и не умела прощать.
Огромная русская земля, широкая и глубокая, всегда
вывозит русского
человека, спасает его.
Но до тех пор надо все-таки знамя беречь и нет-нет, а хоть единично должен
человек вдруг пример показать и
вывести душу из уединения на подвиг братолюбивого общения, хотя бы даже и в чине юродивого.
Прокурор же
вывел лишь одно заключение, что соскакивал
человек, «в такой момент и в таком волнении», лишь для того только, чтобы наверное убедиться: жив или нет единственный свидетель его преступления.
Он
вывел лишь, что молодой
человек легкомыслен, буен, со страстями, нетерпелив, кутила и которому только чтобы что-нибудь временно перехватить, и он хоть на малое время, разумеется, но тотчас успокоится.
— Нет-с, в Смоленской губернии-с. А только ее улан еще прежде того вывез-с, супругу-то мою-с, будущую-с, и с пани-маткой, и с тантой, и еще с одною родственницей со взрослым сыном, это уж из самой Польши, из самой… и мне уступил. Это один наш поручик, очень хороший молодой
человек. Сначала он сам хотел жениться, да и не женился, потому что она оказалась хромая…
То, что здесь ночевал один
человек, положим, можно было усмотреть по единственному следу на песке; что он не спал, видно было по отсутствию лежки около огня; что это был зверолов, Дерсу
вывел заключение по деревянной палочке с зазубринками, которую употребляют обыкновенно для устройства западней на мелких четвероногих; что это был китаец, он узнал по брошенным улам и по манере устраивать бивак.
Ошибаться может каждый, ошибки могут быть нелепы, если
человек судит о вещах, чуждых его понятиям; но было бы несправедливо
выводить из нелепых промахов Марьи Алексевны, что ее расположение к Лопухову основывалось лишь на этих вздорах: нет, никакие фантазии о богатой невесте и благочестии Филиппа Эгалите ни на минуту не затмили бы ее здравого смысла, если бы в действительных поступках и словах Лопухова было заметно для нее хотя что-нибудь подозрительное.
Разве нужно было
выводить особого
человека затем, чтоб он высказал свое мнение о других лицах?
Она стала видеть, что слишком много ее обманывают притворные или дрянные бедняки: что и
людям, достойным помощи, умеющим пользоваться данными деньгами, эти деньги почти никогда не приносят прочной пользы: на время
выведут их из беды, а через полгода, через год эти
люди опять в такой же беде.
По этаким надобностям, может быть
выводят и уводят
людей в своих произведениях твои великие художники, а я, хоть и плохой писатель, а все-таки несколько получше понимаю условия художественности.
— Поди, приведи ее сюда да
выведи из дому всех наших
людей, чтоб ни одной души в нем не оставалось, кроме приказных, а ты, Антон, запряги телегу.
— Извольте-ка, — говорили они, — от пятидесяти душ экую охапку детей содержать! Накормить, напоить, одеть, обуть да и в
люди вывезти! Поневоле станешь в реке живые картины представлять!
— Во время француза, — продолжает он, возвращаясь к лимонам (как и все незанятые
люди, он любит кругом да около ходить), — как из Москвы бегали, я во Владимирской губернии у одного помещика в усадьбе флигелек снял, так он в ранжерее свои лимоны
выводил. На целый год хватало.
Когда их
выводили на двор, они и на
людей не были похожи: кто кричит, кто неистовствует, кто падает замертво…
Передо мной, за столом без лампы, сидел небритый бледный
человек в форменной фуражке, обнявшись с пьяной бабой, которая
выводила фальцетом...
Ему казалось, кроме того, что за его грехи должны поплатиться также и дети, которые будут непременно слабыми и которых он не успеет «
вывести в
люди».
— Разве так лошадей
выводят? — кричит молодой
человек, спешиваясь и выхватывая у Ахметки повод. — Родитель, ты ее сзаду пугай… Да не бойся. Ахметка, а ты чего стоишь?
— И писарь богатимый… Не разберешь, кто кого богаче. Не житье им здесь, а масленица… Мужики богатые, а земля — шуба шубой. Этого и званья нет, штобы навоз
вывозить на пашню: земля-матушка сама родит. Вот какие места здесь… Крестьяны государственные, наделы у них большие, — одним елевом, пшеничники. Рожь сеют только на продажу… Да тебе-то какая печаль? Вот привязался
человек!
До нее как будто спал я, спрятанный в темноте, но явилась она, разбудила,
вывела на свет, связала всё вокруг меня в непрерывную нить, сплела всё в разноцветное кружево и сразу стала на всю жизнь другом, самым близким сердцу моему, самым понятным и дорогим
человеком, — это ее бескорыстная любовь к миру обогатила меня, насытив крепкой силой для трудной жизни.
Замечательнейший современный теософ-оккультист Р. Штейнер [См. недавно вышедшую его книгу «Die Geheimwissenschaft im Umriss».] разлагает
человека на ряд скорлуп, наложенных одна на другую, и
выводит все эти скорлупы из эволюции иных планетных миров.
Говорили, — зачем Островский
вывел представителем честных стремлений такого плохого господина, как Жадов; сердились даже на то, что взяточники у Островского так пошлы и наивны, и выражали мнение, что «гораздо лучше было бы выставить на суд публичный тех
людей, которые обдуманно и ловко созидают, развивают, поддерживают взяточничество, холопское начало и со всей энергией противятся всем, чем могут, проведению в государственный и общественный организм свежих элементов».
Нет, для реальной критики здесь представляется прежде всего факт: автор
выводит доброго и неглупого
человека, зараженного старинными предрассудками.
Люди, рассуждающие на основании отвлеченных принципов, Сейчас могут
вывести такие соображения: «Самодурство не признает никаких законов, кроме собственного произвола; вследствие того у всех подвергшихся его влиянию мало-помалу теряется чувство законности, и они уже не считают поступков самодура неправыми и возмутительными и потому переносят их довольно равнодушно.
— Да как же; тут уж эти они, как бишь они по-вашему, дуэты пошли. И все по-итальянски: чи-чида ча-ча,настоящие сороки. Начнут ноты
выводить, просто так за душу и тянут. Паншин этот, да вот твоя. И как это все скоро уладилось: уж точно, по-родственному, без церемоний. А впрочем, и то сказать: собака — и та пристанища ищет; не пропадать же, благо
люди не гонят.
Нужно было собрать фактический материал, обставить его цифровыми данными, иллюстрировать свидетельскими показаниями и
вывести заключения, — все это он исполнил с добросовестностью озлобленного
человека.
Энгельгардт возится с нашим Паскалем и никак не может
вывести его в
люди. Я советую Бобрищеву-Пушкину обратиться к прусскому королю — авось он, для чести русской словесности, напечатает эту рукопись…
— Что такое? что такое? — Режьте скорей постромки! — крикнул Бахарев, подскочив к испуганным лошадям и держа за повод дрожащую коренную, между тем как упавшая пристяжная барахталась, стоя по брюхо в воде, с оторванным поводом и одною только постромкою. Набежали
люди, благополучно свели с моста тарантас и
вывели, не входя вовсе в воду, упавшую пристяжную.
А меня непременно хотят
вывести в свет и в
люди.
Все-то она устроила: Сенечку в генералы
вывела, Митеньку на хорошую дорогу поставила, Феденька — давно ли из корпуса вышел, а уж тоже штабс-ротмистр, Пашенька выдана замуж за хорошего
человека, один только Петенька…"
Мне казалось, что я целый вечер видел перед собой
человека, который зашел в бесконечный, темный и извилистый коридор и ждет чуда, которое
вывело бы его оттуда. С одной стороны, его терзает мысль:"А что, если мне всю жизнь суждено бродить по этому коридору?"С другой — стремление увидеть свет само по себе так настоятельно, что оно, даже в виду полнейшей безнадежности, нет-нет да и подскажет:"А вот, погоди, упадут стены по обе стороны коридора, или снесет манием волшебства потолок, и тогда…"